Священномученик Мисаил, архиепископ Рязанский и Муромский, родился в первой четверти XVII века в Новгородской губернии, предположительно в селе Грузино.
Воспитанный благочестивыми родителями, он с ранних лет уповал только на Господа, и не было дня, когда бы он пропускал богослужение. Мальчик полюбил духовное чтение, особенно – Новый Завет. Немного повзрослев, юноша стал неотступно просить родительского благословения на вступление в число братии новгородской Воскресенской обители, чтобы служить Единому Господу.
Получив благословение, юноша стал монастырским послушником. Вдали от мирской суеты он еще более сосредоточился на своем внутреннем мире. Изучая творения святых отцов, он старался полностью отсечь свою волю, и поэтому постоянно пребывал в послушании настоятелю и братии, смиряя себя пред промыслительной волей Божией. Постепенно постигал он азы иноческого жития, преодолевая искушения, свойственные молодости, непрерывным подвигом восходя от силы в силу, становясь все более и более духовно зрелым. Настоятель монастыря, наблюдая ревность юноши и узрев о нем волю Божию, стал готовить его к восприятию чина ангельского.
Вскоре послушник стал монахом с наречением имени в честь святого отрока Мисаила. Преуспеяние инока не могло быть сокрыто от его духовного наставника и братии, и вскоре в этой же обители он был хиротонисан во иеромонаха. Древний монастырь, основанный в 1334 году святителем Моисеем, архиепископом Новгородским, располагался в 3 верстах от Новгорода на берегу реки Волхова при впадении речки Деревяницы. Митрополит Новгородский и Великолукский Никон, впоследствии Патриарх Московский и всея Руси, часто посещал эту обитель.
Хорошо зная всю братию, он был сердцем особенно расположен к отцу Мисаилу за его кротость, смирение и строгость в несении монашеских подвигов. Вскоре митрополит Никон вызвал его из монастыря и назначил ризничим Архиерейского дома. Молодой иеромонах, имея в лице владыки образец подвижнической жизни и высокой просвещенности, усилил подвиги иноческого жития. Митрополит Никон часто беседовал с отцом Мисаилом и хорошо знал душевное устроение ризничего. В 1651 году в Переяславле Рязанском скончался архиепископ Моисей. И Рязанская кафедра нуждалась в достойнейшем архипастыре, так как в это время она была одной из крупнейших.
В ее состав входили, помимо современных Рязанских земель, муромские, тульские, воронежские, тамбовские и липецкие земли. Новгородский митрополит мудрым взором видел, что для иеромонаха Мисаила предуготовано высокое место служения Церкви, и представил его собору иерархов в качестве одного из кандидатов на Рязанскую кафедру. Это предложение было поддержано и одобрено также государем Алексеем Михайловичем. И 13 апреля иеромонах Мисаил был рукоположен Патриархом Московским и всея Руси Иосифом во архиепископа «богоспасаемых городов Рязани и Мурома». Среди русских епархий Рязанская архиепископия была третьей по значимости, поэтому архиепископ Мисаил был «почтен седанием бытии третьим архиепископом».
Государь же Алексей Михайлович пожаловал ему служебную архиерейскую подушку. По прибытии на Рязанскую кафедру святитель Мисаил обнаружил многие «нестроения» – беспорядки и нарушения церковных правил. При виде того, как люди уклоняются от указанного Господом пути спасения, «ревнуют об образе зверином», гибнут в пороках, душа владыки Мисаила исполнилась скорби, и он составил грамоту, в которой говорил о церковном благочинии, об исправлении и улучшении нравственности в духовенстве и народе. Грамота была разослана во все концы обширной епархии.
Особенно горьким для архипастыря было распространение пороков среди священников и монашествующих, ибо он всегда помнил наставление Божие, что решивший посвятить себя на служение Ему, должен пребывать в полном трезвении. Понимая, что привести народ в Царствие Небесное может только мудрый, стойкий в искушениях, зрелый пастырь, владыка Мисаил более всего советовал обращать внимание на духовный облик ставленников. Много потрудился преосвященный Мисаил по упорядочению церковного богослужения. К тому времени в храмах утвердился обычай многоголосия.
Так, канон читали одновременно три чтеца. Если первый чтец читал первую песнь, то второй читал одновременно уже третью. Ектении и возгласы произносились во время пения тропарей и стихир. Ревностный архипастырь стремился искоренить такой беспорядок, под строгую ответственность предписывая духовенству «петь и говорить в церквах Божиих единогласно».
В России продолжали сказываться отголоски Смутного времени, в определенной степени разорвавшего нить преемственности поколений. Если в городах церковная жизнь наладилась, то в отдаленных местах, в том числе и на окраинах Рязанской епархии, в некоторых селах вообще не было церквей и священников. В то время в русских городах, а тем более – в селах и деревнях, еще были крепки различные суеверия – наследие периода язычества. Пребывая во мраке невежества, православные крестьяне продолжали проводить праздники в честь Ярилы и другие языческие весеннее-летние обряды, гадания накануне Рождества и Крещения Господня. Святитель Мисаил, болевший сердцем за каждого заблудшего, заботился о просвещении своей паствы и об искоренении остатков язычества.
Благодаря великому радению святителя Мисаила о благе паствы, многие из заблудших возвратились в лоно Матери-Церкви. Архипастырь Рязанский, хотя и не мог совершенно искоренить внешние формы некоторых языческих празднеств и обрядов, много способствовал к ослаблению их влияния на народ. Кроме того, теперь во время Великого поста и Светлой Седмицы были закрыты все питейные заведения и кабаки. Патриарх Никон продолжил великое и сложное дело, начатое еще задолго до него, – исправление церковно-богослужебных книг. Это благое и необходимое преобразование было встречено русскими людьми неоднозначно. Возникло непримиримое противостояние между сторонниками реформы и приверженцами «старины». Вскоре раскол распространился по всей Руси.
Святитель Мисаил был в глубокой скорби: и в Рязанской епархии оказались примкнувшие к расколу: Рязанский соборный иерей Иоанн, Муромский соборный протоиерей Лонгин, который при Патриархе Иосифе был справщиком книг, затем был вызван преосвященным Мисаилом из Москвы и назначен в Муромские протопопы. Они призывали паству последовать их примеру – держаться «старины» и распространяли слухи, что исправлением церковно-богослужебных книг извращается православная вера, искореняются древние обряды. Только благодаря самоотверженным действиям священномученика Мисаила, его ревности о сохранении единства Церкви и преодолении последствий пагубного влияния «ревнителей старины», раскольническая смута в Рязанской епархии была погашена.
Архиепископу Мисаилу часто приходилось бывать в столице по государственным делам. Государь Алексей Михайлович, начав проведение реформ, нашел в Рязанском архиерее надежного помощника и опору. Перед Россией стояли важные задачи: формировалось и снаряжалось регулярное «Московское войско». По указу государя изо всех городов собирали мастеров-оружейников. Владыка Мисаил тогда отослал из рязанских архиерейских и монастырских и государевых вотчин» в Москву всех кузнецов, которые были «взяты к ствольному делу».
В 1653 году святитель Мисаил за усердные труды во славу Церкви и Отечества по благословению Патриарха Никона получил особую царскую награду — «шапку святительскую золотую с каменьи и жемчуги прежних святейших патриархов Московских из патриарши ризницы».
Святитель Мисаил, горя любовью ко всему миру, к каждой человеческой душе, не ограничивался окормлением только православной паствы. Отеческий взор его все чаще обращался в восточные пределы Рязанской епархии, населенные иноверцами – мордвой и татарами. Просвещение этих народов светом Христовой веры и стало главным подвигом подвигом жизни священномученика Мисаила. Апостольские труды его в великом деле обращения неверных ко Христу начались в 1654 году.
В том же году по просьбе преосвященного Мисаила Государь Алексей Михайлович издал указ, а Патриарх Никон благословил владыку ехать в Касимов, Кадом, Шацк, Тамбов и их уезды — крестить мордву и татар. И епископ Мисаил с усердием и любовью принял благословение на святое дело евангельской проповеди и отправился в Касимовское царство. Спустя непродолжительное время преосвященный Мисаил писал государю: «В лето 7162 сибирский царевич Алтанаев большой сын в христианскую веру крещен, а меньшой Алтанаев царевич сын креститься хотел же и для крещенья отдан под начальство в монастырь, а Касимовский царевич Сеид-Бурхан креститься обещался же и Патриарх Никон ко Святому Крещению огласил и имя ему нарек Василий».
Из Касимовского уезда преосвященный Мисаил отправился в Кадомский и Шацкий уезды. Остановился он в государевом селе Конобеево. Грамотой, разосланной от имени государя по мордовским и татарским селам, преосвященный Мисаил велел жителям явиться в село Конобеево для принятия святого крещения. Но жители тех сел и деревень не явились в Конобеево, и через посланных передали, что отказываются принимать Христову веру. Святитель, сопровождаемый духовенством, в походной мантии с крестом и образом Спасителя отправился в село Ялтуново и в деревни Устье и Ямбирно. В этих местах проповедь преосвященного Мисаила имела успех: в одном селе крестились все 315 жителей.
В то время, когда святитель Мисаил проповедовал в Шацком уезде, приходили к нему многие промышленники, бывшие в разных местах на промысле, и извещали, что мордва, живущая в верховьях рек Цны и Вороны, желает принять христианскую веру и креститься. Тогда Преосвященный Мисаил отправился в Тамбовский уезд. Здесь он, переходя из одного места в другое, проповедовал и увещевал местных жителей. Благодаря силе проповеди святого Мисаила, к православию присоединялись целыми селениями. Всего же милостью Божией владыка в первое свое путешествие приобрел Церкви Христовой 4200 чад из мордвы.
В феврале 1656 года архиепископ Мисаил отправился в Шацкие земли в свой второй миссионерский поход для проповеди Христовой Истины среди мордовского и татарского населения. Иноверцы же, закосневшие в своем грexe, воспротивились и не захотели креститься. Поскольку села и деревни эти были царскими владениями, преосвященный, доложил о случившемся государю, прося совета. В ответ на это Алексей Михайлович с думным дворянином Иваном Павловичем Матюшкиным выслал грамоту, в которой указывал на важность продолжения христианской проповеди. К концу поездки святитель Мисаил «крестил много мордвы и татар».
Вскоре святитель Мисаил поехал на восточные окраины своей епархии в третий раз. Шацкие язычники вновь воспротивились крещению и оказали упорное сопротивление. Боярский сын Акиндин Бахолдин, архиерейский конюший, поведал о том, как на его глазах 1 апреля 1656 года священномученик Мисаил был смертельно ранен. Вот как это произошло. При подъезде к мордовской деревне Ямбирно они увидели, что «на пажити стоят многие люди и струбы и избы и клети, и в тех струбех за легли с ружьем мордва и татарове человек в пять сот и больше». В это время владыка Мисаил, оставив свиту и дворовых людей, поехал к мордве и хотел им зачитать царский указ.
Увидев, что к ним едет архиепископ, вооруженная толпа выступила навстречу, грозя нападением. Им удалось разогнать архиерейскую свиту, так как по глубокому еще в то время снегу от мордвы убежать было невозможно, а нападавшие были на лыжах. Иноверцы начали стрелять из луков по архиепископу Мисаилу. Один из них уже хотел ударить владыку копьем, убить, а тело унести, но Акиндин, готовый умереть за своего господина, «того мордвина с копьем не допустил до архиепископа и копьем сколоть не дал. А он архиепископ их мордовского и татарского убивства беззаконного не убоявся, прочь не поехал…».
В то время, когда Бахолдин избавил святителя от одной смерти, ему готовилась уже другая: в него выстрелил из лука мордвин. Стрела попала сквозь левую руку прямо в сердце. Преосвященный приказал вынуть стрелу. Бахолдин вынул ее из раны, а из рясы вынуть не смог, потому что множество язычников напало на него. Копьем они сбили с него шапку и разбили дубиной седло. И только избавившись от их натиска, Бахолдин подъехал к преосвященному Мисаилу, который уже изнемогал от раны так, что стал падать с коня. Он подхватил владыку под руки, раненый же крепко ухватился за верного конюшего. Так, удерживая умирающего на коне, Бахолдин продолжительное время вез священномученика. Мордва же продолжала свое преследование, не оставляя мысли убить святителя.
Вскоре подоспел ризничий Варлаам, и подхватил владыку под другую руку, и им удалось увезти святителя. Осторожно сняв владыку с коня, его перенесли в сани. Тут же раненый исповедался. После исповеди преосвященного привезли в село Агломазово. Там он велел поставить пред собой образ Спасителя и с горячими слезами и умилением стал молиться, умывая кровью своей голову и лицо. Священномученик Мисаил был ранен «во вторник Страстей Христовых и волею Божиею в четверток на Светлой неделе преставился».
Он оставался жив более недели и 10 апреля 1656 года отошел в обители вечные. Предчувствуя кончину, архиепископ Мисаил завещал положить свое тело близ Чернеева монастыря, у церкви святого мученика Мины. Но недолго оставалось при храме честное тело священномученика. После праздника Святой Троицы того же года — по указу Государя и благословению Патриарха — оно было взято из Чернеева монастыря и, в сопровождении игуменов, священников и диаконов, перевезено в Рязань. С глубокой скорбью встречали жители города своего владыку.
3 июня (по старому стилю) тело архиепископа Мисаила было положено в гробнице в церкви святого Архистратига Михаила — общей усыпальнице рязанских архиереев — и оставлено без погребения до царского указа, последовавшего почти через год, когда завершилось следствие по делу убиения архиепископа. Все это время над телом святителя Мисаила священники читали Псалтирь и пели панихиды об упокоении души нового мученика.
Наконец, по указу Государя и благословению Патриарха Никона, духовником почившего, архимандритом Спасского монастыря Боголепом, было совершено погребение. Множество народа и духовенства пришло попрощаться с покинувшим их святителем. Тело священномученика Мисаила было положено на южной стороне алтаря впереди клироса. Оно было цело и невредимо даже несмотря на то, что целый год находилось непогребенным.
Как и в первые века христианства, кровь мучеников собирала в лоно Церкви Христовой еще большее число верующих, так и кровь убиенного преосвященного Мисаила, пролитая на земле мордовской, стала для той страны семенем, из которого и после блаженной кончины его возрастали для Церкви Христовой новые плоды – новые верующие из мордвы и татар. В то время, когда по делу священномученика в селе Конобеево проводилось следствие, боль шое число татар и мордвы приняли Православную веру.
Спустя год после убиения священномученика Мисаила, рязанский священник Феодор доносил преосвященному Иллариону, митрополиту Рязанскому и Муромскому, что в 1657 году в деревнях, принадлежащих его приходу, он окрестил 684 человека мордвы и татар с женами и детьми.
Священномученик Мисаил, архиепи скоп Рязанский и Муромский, указом Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Пимена от 12 января 1987 года был причислен к лику Рязанских местночтимых святых.
По благословению архиепископа Рязанского и Касимовского Симона (Новикова), в год 800-летия Рязанской епархии (1998 г.) в Архангельском соборе Рязанского кремля начались работы по поиску мощей священномученика Мисаила. Они были обретены 18 июня 1998 года, накануне дня празднования Собора Рязанских святых. Вместе с ними были обретены мощи еще двух святых – святителя Феодорита, архиепископа Рязанского и Муромского, и святителя Мелетия, епископа Рязанского и Зарайского.
Открытие мощей сопровождалось знамением: иконы Спасителя, Божией Матери и Апостола Иоанна Богослова, находящиеся в центральной части алтаря Архангельского собора, завернутые на время земляных работ в толстую бумагу, проявились сквозь нее. 18 сентября того же года мощи святых были перенесены в Свято-Троицкий мужской монастырь города Рязани.
Походная мантия священномученика Мисаила в настоящее время пребывает в Свято-Иоанно-Богословском мужском монастыре Рязанской епархии. Память его совершается на Рязанской земле 10 (23) апреля — в день преставления, 10(23) июня в Соборе Рязанских святых, 28 июля (10 августа) в Соборе Тамбовских святых, 10 (23) сентября в Соборе Липецких святых.