Этот год был для всех трудным и необычным. Пожалуй, мало кто из нас сталкивался с подобной ситуацией всеобщего разобщения, когда рушится обычный ритм, а намеченные планы так и остаются неисполненными. И все-таки жизнь продолжается.
Не трагедия церкви, а трагедия конкретных людей
— Владыка, уходящий год запомнится как время пандемии, которая нарушила привычный ход жизни многих людей. Как это сказалось на людях?
— В начале этого года, когда началась первая волна, настолько всех запугали, что началась массовая истерия не только в России, но и по всему миру. Хотя никто никогда не паникует по поводу умерших от туберкулеза, от рака, пневмонии, сердечно-сосудистых заболеваний. От инсультов умирают каждый день. Смерть всегда ходит с нами, она рядом. Человек сегодня утром был бодр и здоров, а завтра его в макинтош деревянный положили и отправили на кладбище.
Беречь свое здоровье надо всегда, пытаться вести правильный образ жизни, но, в тоже время, есть люди, которые ставят это во главу угла, например, вегетарианцы, зацикленные на правильном питании — это тоже перекос. Начинается беготня за молодостью, за неувядаемостью. Человек – это такое существо, которое движется во времени, а время — это доктор, но не врач-косметолог. Мы стареем и вынуждены с этой мыслью мириться, иначе наступит разочарование.
— Дала ли пандемия какие-то уроки, ведь Бог никогда не делает чего-то бесполезного для людей?
— Человеку испытания даются для того, чтобы закалить его, не потому, что Господь жестокий, а потому, что любое из ряда вон выходящее событие действует как раздражитель и заставляет нас встрепенуться, подумать о жизни: куда я иду, что я делаю, зачем живу? Казалось, вчера был здоровым, общался с соседями, был душой компании, а сегодня вдруг испугался, закрылся и сидит дома, ходит в трех масках, надевает перчатки…И все! Человек потерялся. Он уже асоциален. Почему монашество считается одним из тяжелейших подвигов? Это не только борьба со своим телом, страстями, это борьба с социумом, вызов обществу: я ухожу и хочу быть один. Есть такая поговорка: «Если тебе скучно с самим с собой, то ты в плохой компании». Если человек не может правильно выстроить свои чувства, эмоции, то он начинает паниковать, погружаться в себя. Это может довести вплоть до суицида, когда потеряна всякая ориентация во времени, пространстве, людях.. Иногда необходим жизненный пинок в виде неприятностей, чтобы показать, кто мы есть на самом деле, чтобы бросить все и уйти в затвор, никак себя не проявлять?
Пандемия показала, что часть людей готовы бросить все и всех, затвориться, никак себя не проявлять. Какая-то часть людей паникует и отказывается даже от минимального участия в жизни других: «Я не приду к тебе, потому что боюсь заразиться или заразить тебя». Другая часть смотрит на это сквозь пальцы: «Да ладно, какая там пандемия?» Это тоже крайность, потому что безалаберность, безответственность никогда не приводит к хорошему результату. У каждой трагедии есть имя, фамилия и отчество. Безалаберный человек и себя подвергает опасности, и других. Здесь должен быть золотой царский путь: опасаться, но не бояться. У нас какая-то часть прихожан перестала ходить в храм из-за опасения заболеть. Это не трагедия церкви, это трагедия этих людей, так как они воспринимали церковь как некий клуб по интересам. Пандемия показала, что такое для них церковь. Было им одиноко — они в церкви находили какой-то баланс своего существования. Но они не мыслят себя членами Церкви, членами общины, которые из одной чаши причащаются. Значит, правильно сделали, что перестали ходить. Зачем лицемерить? Богу наше хождение в церковь «для галочки» не нужно. В храм нельзя прийти и уйти тем же самым человеком: ты должен уйти обновленным, чтобы сознание поменялось. Ведь «Бог и дело принимает, и намерение целует». Важно хотя бы намерение к изменению жизни иметь. Бывает, что ты шел в храм с надеждой, что сейчас что-то поменяется, а сам ничего не приложил, думая, что сейчас все будет само собой, а ничего не произошло, и ты выходишь разочарованным и обозленным. А ты ждал, что храм тебя вдохновит. Поэтому мы и скандалы иногда видим на пороге храма: кто-то тебя толкнул нечаянно, а ты уже в ярости… Ты же вышел из храма! Ты вообще не должен ничего заметить, хоть бы и ногу отдавили. Но нет. Значит, те люди, которые совсем покинули храм, были мертвыми. Они просто доказали свою мертвость. Жалеть, что они ушли, стоит только потому, что мы, священники, не смогли их зажечь, дать какую-то опору, понимание, что церковь — не клуб для развлечений, а община, собрание людей, где я могу и должен внутренне меняться, приобщаясь тела и крови Спасителя, а не для того, чтобы стало легче, чтобы простились грехи, в жизни все наладилось. Это соработничество человека и Бога. Бог не работает один. Он дает нам все, чтобы мы смогли свою работу сделать успешно. Но мы, к сожалению, часто воспринимаем это как Его обязанность помогать нам. А на самом деле Он нам ничего не должен. Но существует одна важная проблема: мы без Него ничего не можем сделать.
Добро любит тишину
— В период карантина сложно пришлось семьям священников. Большинство из них многодетные. Какие были приняты меры поддержки?
— В нашей епархии есть попечительская комиссия. На протяжении всего года в нее обращаются священники, в помощи никогда не отказывалось: будь то покупка необходимых предметов для школьного обучения, стиральной машины или холодильника для многодетной семьи, оплата учебы или расходов, связанных со съемом жилья. Все просьбы рассматриваются, причем, как от священников, так и от мирян. Например, мы вместе собрали более двухсот тысяч рублей погорельцам, выделяли средства на приобретение протеза для священника.
Конечно, епархия не обязана помогать в финансовых вопросах. У нас нет такого обязательства — быть благотворительной организацией. Это наша добрая воля, когда по зову Христа мы несем этот подвиг милосердия настолько, насколько нам хватает средств. У нас нет каких-то постоянных благотворителей, но мы пытаемся своими силами помочь нуждающимся. Никто эту работу особенно не афиширует, не выставляет как визитную карточку, ведь люди всегда пытаются поймать церковь на чем-то, чтобы доброе представить злым. Благотворительность — одна из тех вещей, которые должны приносить радость. Счастлив тот, кто получает удовлетворение от рук своих. Но добро любит тишину.
Наш молодежный отдел провел несколько благотворительных акций: они развозили фрукты семьям священников, перед началом учебного года для многодетных семей Православной школы приготовили хорошие наборы со школьными принадлежностями и скидочные талоны одного из магазинов на школьные товары на весь учебный год. Предприниматель Виктор Николаевич Зорин оплатил приобретение оборудования для медицинского кабинета Православной школы.
— Что из намеченных планов не получилось реализовать в епархии из-за пандемии?
— Мы готовились провести концерт хора духовенства в Сасове и в Касимове, традиционный епархиальный фестиваль, молодежный форум, различные массовые просветительские встречи. Буквально накануне карантина провели первый епархиальный конкурс чтецов на церковно-славянском языке. Успели. А городскую викторину на эту же тему уже нет. Многое приходится переводить в онлайн-формат.
«Большое дело начинается с первого шага»
— Жизнь не стоит на месте даже в сложные времена. Какие достижения или положительные моменты принес епархии уходящий год?
— По инициативе жителей подходит к завершению строительство храма в Кольдюках, готовится к освящению храм благоверных Петра и Февронии Муромских, возведенный меценатами. Но я считаю, основная цель — это не строительство храмов, а служение людям. Оно может быть разным. Здесь и дела милосердия, и личный пример, и вникание в жизнь человека, мне как епископу – вникание в жизнь священника. Когда я приезжаю на приход, то стараюсь понять, что у человека происходит, чем он живет, какая атмосфера в храме, в семье, все ли там в порядке. Если проявляешь участие, то и священники обращаются с тем или иным вопросом, чувствуя, что мне не все равно.
Беда, когда наши священники к своим прихожанам относятся иначе, когда на них нет времени. Надо искать время, чтобы работать с людьми, а не на поиск спонсоров, чтобы построить еще одну часовню. Деньги решают многие проблемы, но не самую главную — взаимоотношение людей. За деньги можно привязать к себе человека на время, но нельзя купить любовь, сострадание.
Плохо, когда священник относится к прихожанам, как денежным мешкам, то есть вы жертвуйте, тогда я у вас буду все делать. Это болезнь наших некоторых приходов, отношение «деньги — товар – деньги». Такого не должно быть. Пастырь должен быть отцом. Примером может послужить Патриарх Тихон. У него никогда не было ответа: «Я сегодня занят» или «Я плохо себя чувствую». А батюшка запросто может такое сказать: «Мне сегодня некогда, мне на требы надо ехать». Когда человек приходит с проблемой к священнику, даже если тот не в состоянии ее решить, то он должен хотя бы выслушать. Мы часто предъявляем друг другу претензии, но не слышим друг друга.
В этом году начали расписывать кафедральный Вознесенский собор. Когда я пришёл туда на первую службу, то сразу поднял этот вопрос: почему здесь нет фресок? Да, надо очень много средств, но всегда большое дело начинается с первого шага. Когда ко мне приходит священник и говорит: «Вот храм разваливается, а денег нет», — я ему отвечаю: «Начни делать, а люди сами будут помогать». Я думаю, с собором будет то же самое. Я всецело поддерживаю тех священников, которые делают в храмах что-то основательное. В таком случае епархия предоставляет финансовые льготы. Также было и со старинным Никольским храмом, где была проведена колоссальная работа: укреплен фундамент, отремонтирован фасад колокольни, построена просторная просфорная, которая раньше размещалась на колокольне — я видел, как туда, с трудом по неудобным лестницам забирались семидесятилетние бабушки. В ней же будет теплый туалет и комната для матери и ребенка, где можно покормить и перепеленать малыша.
Но, главное, я подчеркиваю, чтобы мы берегли людей, сохраняли добрые отношения с нашими прихожанами, были доступными для них в трудные минуты. В наших силах сводить негатив к минимуму хотя бы среди тех, кто является нашими прихожанами.
— Конечно, что-то планировать в современной обстановке сложно, но все-таки к каким событиям готовится епархия в ближайшем будущем?
— В основном все связано с общением с людьми, проведением массовых мероприятий, которые запланированы и в любой момент могут быть проведены.
К сожалению, наше христианство очень часто рассматривают как веру темных платочков и длинных юбок. В храмах иногда встречают очень неприветливо: «зачем ты пришел, ни креститься не умеешь, ничего не умеешь, что тебе тут надо?» — это наша беда, что мы не можем показать человеку красоту, величие христианства, показать, что дает ему вера. Когда человек занимается спортом, музыкой или рисованием, он спрашивает, а что мне это даст? Преподаватель отвечает, что своим талантом он будет приносить людям радость. Тогда у человека появляется цель, мотивация. А что дает христианство человеку? Когда приходит в храм, ему говорят: «Постись, молись, кайся, грешник», то есть над ним начинают проводить психологические эксперименты, ломать его волю. Христос никогда никого не ломал, не заставлял, а наоборот, оправдывал, казалось бы, самых отъявленных грешников. Он молился за своих распинателей, простил разбойника на кресте, блудницу, которую хотели забить камнями, разговаривал у колодца с самарянкой, с которой никто не хотел общаться, потому что она имела пять мужей. Он не считал их вторым сортом, ненужными людьми. Он общался с изгоями общества, и Сам был изгоем. Его даже сводные братья не понимали. Но не родство по крови делает ближе, а родство по духу. Вспомните слова апостола Павла о любви. Она подразумевает отдавать, не желая что-то получить взамен. Так и надо строить отношения с людьми.
То, что нам порой предлагается с точки зрения привычных церковных установок, — это антихристианство, которое вызывает только отторжение, когда тебя пытаются морально сломать. Например, приходит молодой спортсмен в храм, а ему говорят: «Это грех! Ты свою плоть культивируешь, а плоть должна быть немощна», то есть принижаются или высмеиваются те хорошие жизненные качества, которые есть у человека. Если человек любит музыку, например, рок, зачем ему говорить, что это все бесовское? Сам по себе рок не греховен. Опасно, когда он начинает вызывать агрессию. Это вещи проходящие, попытка «найти себя».
— Наступающий год в Рязанской области объявлен Годом первого православного святого Русской Америки — преподобного Германа Аляскинского. Как и зачем его будут отмечать?
— Уже сейчас разработан областной план мероприятий совместно с нашим министерством по делам территорий. На заседании рабочей группы я поднял такую тему: зачем мы популяризируем Германа Аляскинского? Да, он просвещал в Америке алеутов, но это было сто лет назад, и в России он не проповедовал. Что мы хотим этим сказать? Ответ на этот вопрос является основанием для проведения всех этих мероприятий. А суть в том, что мы открываем себя для людей другой веры, другой национальности, нас лучше понимают. Преподобный Герман нес свой язык – это первое, с чего начинается знакомство с людьми другой национальности, это самое богатейшее познание. Когда Герман Аляскинский просвещал алеутов, он говорил на русском языке, а потом и они стали изучать его. Затем он перевел Священное Писание на родной язык алеутов, чтобы те лучше понимали, что читают. Это было христианское желание послужить другим людям.
Беседовала Марина Лебедева